FoodNet: коронавирус как стимул ускориться

20.07.2020

FoodNet: коронавирус как стимул ускориться
Пандемия COVID-19 ускоряет формирование нового высокотехнологичного рынка FoodNet и подталкивает к инвестициям в перспективные направления. К 2035 году мировой объем FoodNet может составить порядка 5,9 трлн долларов, причем на долю российских компаний, вероятно, придется 4-8 % от этой суммы.

 Часть I. FoodNet: как накормят человечество

Потребность человечества в питании фундаментальна. Она никуда не денется, а спрос на продукты со временем лишь растет. В последние полвека рынок питания пережил несколько трансформаций. Первой стала Зеленая революция 1940–1970-х годов, резко удешевившая производство еды, далее — расцвет генной инженерии, что позволило создавать растения и животных с заданными свойствами, появились новые виды удобрений, пестицидов, инсектицидов и гербицидов (в основном с приставкой эко-). Благодаря этому снизился ущерб для окружающей среды. Также можно отметить внедрение новых видов упаковки, в частности — массовое производство пластика.

На наших глазах идет очередная трансформация рынка. Предпосылками для нее стали:

  • Увеличение спроса на продукты питания. По прогнозам Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО) и Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), к 2050 году из-за роста численности населения спрос на продовольствие вырастет до 70 %[1], и прежде всего — на белковую пищу со стороны бедных стран.
  • Запрос на персонализированное питание как способ улучшить состояние здоровья и качество жизни. Развитие геномики дает надежду на учет не только основных показателей индивидуального состояния человека, но и генетических факторов. Возникает концепция еды как лекарства.
  • Популярность концепции органического питания.
  • Потребность в надежных и безопасных цепочках доставки продукции от производителя к потребителю.

Цифровизация сельского хозяйства привлекла внимание аграриев к таким «сквозным» технологиям, как Big Data, искусственный интеллект и др. Телекоммуникации обусловили возможность дистанционно управлять техникой и собирать данные о полях и фермах, а роботизация позволила уменьшить использование человеческого ресурса. В последние 20 лет зарубежные аналитики и прогнозисты постоянно говорят о Second Green Revolution и Blue Revolution (использование аквакультур), о городском фермерстве, «точном сельском хозяйстве» и других понятиях, которые объединяются для нас в рамках рынка FoodNet.

Из гадких утят — в мировые лебеди

Сельское хозяйство традиционно считается «больным местом» российской экономики. Проблемы «аграрки» общеизвестны — от дефицита и деградации кадров до потерь продукции. По оценке главы АО «ОХК «УРАЛХИМ» Дмитрия Мазепина, до потребителя доходит лишь 1 % калорий из возникающих в ходе производства. Другие эксперты высказываются осторожнее: потери урожая зерновых оцениваются в 15 %, для других культур показатели сопоставимы. Общий же объем потерь достигает 56 кг/человека в год[2].

Постоянно слышны жалобы на нехватку инвестиций: в РФ лишь 3,2 % от вложений в основной капитал в сфере экономики идут в аграрный сектор. При этом основным инвестором в сельское хозяйство выступает государство (37 %, 2018 год).

Есть и другая сторона медали: доля инвестиций в российское сельское хозяйство сопоставима с долей аграрного сектора в ВВП — около 3,1 %. РФ, наряду с США, Канадой, Австралией, Аргентиной и ЕС, является одним из важнейших производителей зерна. На внутреннем рынке самообеспечение говядиной достигло 91 %, мясом птицы — 95–98 %. При этом страна почти полностью зависит от импорта племенного и семенного материала — например, в производстве бройлеров 98% инкубационных яиц и суточных цыплят поставляют компании Viagen Brands и Cobb-Vantress. Однако у государства есть понимание, что это не вполне здоровая ситуация, и Минсельхоз уже разработал программу создания отечественного кросса бройлеров.

Доля убыточных сельскохозяйственных организаций составляет менее четверти, остальные прибыльны.

Приходится признать, что сельское хозяйство — болевая точка практически любой экономики мира и что в нынешнем состоянии эта сфера недостаточно эффективна. По данным ФАО, ежегодно в мире теряется или выбрасывается в общей сложности до 1,3 млрд тонн продуктов питания — треть от общего количества. Стран, которые бы не субсидировали аграрную отрасль, практически не существует. В зерновой Канаде каждый десятый доллар в аграрном секторе — государственный, США направляют на поддержку сектора 0,5 % ВВП, Китай — 1,8 % и так далее. Пожалуй, только в Аргентине государство изымает из сектора больше, чем вкладывает, хотя и тут госсубсидии и льготные кредиты идут семейным фермам и табачникам.

Без внешней поддержки сельское хозяйство в мировых масштабах обойтись не в состоянии, человечество же не может обойтись без сельского хозяйства. Поэтому участники рынка постоянно ищут способы сделать производство продуктов менее рискованным, более эффективным, гибким и маржинальным. Поиски сосредоточены не только на новых технологиях, но также на новых принципах производства, новых рынках и новых принципах отношений с потребителями.

Еще до пандемии коронавируса на мировом рынке четко прослеживалось несколько перспективных направлений развития, привлекавших инвестиции, в том числе в R&D. В их числе аналитики из CB Insights выделяют следующие[3]:

По прогнозам CB Insights, в будущем для агросектора будут характерны[4]:
  • полная роботизация и автоматизация предприятий;
  • новые источники сырья, включая биомассу насекомых, водорослей и др.;
  • технологии сохранения культур и готовых продуктов при транспортировке, в неблагоприятных условиях и т. п, включая «фермы в коробке» с собственным микроклиматом;
  • генетически сконструированная еда;
  • искусственные продукты, изготовленные без ферм.

Трендов можно выделить гораздо больше. Карта глобальных тенденций в агросекторе, построенная системой iFORA, насчитывает их несколько десятков, включая альтернативную энергетику, учет изменений климата, создание новых ветеринарных препаратов и т. д.

Развитие каждого из этих направлений позволит снять барьеры, препятствующие сегодня развитию отрасли, к примеру — устранить зависимость от метеоусловий. По оценке директора по акселерации проектов в сфере агро- и промышленных биотехнологий Фонда «Сколково» Романа Куликова, «погода может оказывать более 50 % влияния на выращивание любой аграрной культуры». Один из способов уменьшения метеозависимости — развитие закрытых городских ферм. Помимо нивелирования погодного фактора, такой подход резко сократит срок доставки продукции от производителя к потребителю, позволив сэкономить на логистической цепочке, а также во многом уберет риски, связанные с административным и коррупционным контролем рынка питания. Уже к 2025 году, по прогнозу НИУ ВШЭ, городские вертикальные фермы могут стать привычным явлением в мегаполисах. К 2030-му мировой рынок урбанизированных ферм будет оцениваться примерно в 30 млрд долларов (из них до 2,5 % составит доля российских компаний), а к 2040 году он вырастет до 1-2 трлн долларов. Особенно интересным выглядит создание вертикальных ферм — компактных модулей, позволяющих выращивать овощи и зелень в квартирах и супермаркетах. В 2018 году берлинский стартап вертикальных ферм Infarm привлек 25 млн евро инвестиций и вышел на внешний рынок.

Вирус как акселератор рынка

Как ни парадоксально, в немалой степени переход к рынку будущего стимулирует пандемия COVID-19. С одной стороны, возникший из-за нее экономический кризис может убить многие стартапы, которые еще не вышли на самоокупаемость. С другой — всепланетный карантин повышает спрос на сервисы доставки еды, а также усиливает важность IT-решений в области мониторинга и управления как сельскохозяйственными предприятиями, так и приготовлением и дистрибуцией продуктов питания.

Пандемия стимулирует все, что позволяет минимизировать человеческие контакты в ходе производства и потребления


И в первую очередь это касается аграрного сектора — он обеспечивает около 3 % мирового ВВП (в бедных странах — до 29 %), при этом в производстве пищевых продуктов занято до 30 % населения планеты. Так, главный экономист Палаты аграрного бизнеса ЮАР Вандил Сихлобо в своем авторском блоге отмечает, что американские и европейские фермеры недосчитаются сезонных рабочих-мигрантов. На сезонных рабочих только по визе Н-2А (она дается менее чем на год) приходится 10 % работников американских ферм. Рук будет не хватать для посева урожая, и тем более для уборки. Часть урожая не будет засеяна, часть выросшего останется гнить на полях. На фермах, птицефабриках, мясокомбинатах сложно обеспечить режим карантина, социальную дистанцию между сотрудниками и надлежащий уровень гигиены. Уже есть случаи массового заболевания COVID-19 на американских сельхозпредприятиях.

В этих условиях сельхозпроизводители обязательно будут обращать внимание на дроны, автономные тракторы и сеялки, роботизированные комбайны и другую технику, которая позволяет снизить потребность в человеческих ресурсах. Даже страны третьего мира будут затронуты этим процессом.

FoodNet и FoodTech

Чем дольше будет длиться пандемия, тем больше конкурентных преимуществ получат компании, первыми освоившие новые технологии. Мы называем это FoodNet («Фуднет») — новый высокотехнологичный рынок производства и потребления продуктов питания. Он не заменит собой нынешние аграрный и пищевой рынки в целом, но станет их самым передовым и высокоэффективным сегментом, тесно интегрированным с другими hi-tech рынками, и прежде всего — с IT-индустрией.

Составной частью FoodNet станет FoodTech («Фудтех») — интегрированные с IT-решениями технологии на рынке еды. Спектр их применения может быть необычайно широким. Например, такая сквозная технология, как искусственный интеллект (AI), уже используется для анализа внешнего вида растений. Тысячи фотографий со спутников, БПЛА, таймлапс-камер и т. д. обрабатываются для выявления болезней, нашествий вредителей, прогноза урожая и т. п. В перспективе — составление графика полива почв и внесения удобрений, применение AI для управления транспортом (включая расчет оптимальных траекторий движения по полю) и др. Например, в 2019 году «Ростсельмаш» среди прочих разработок представил систему RSM Router. Она позволяет с помощью технологий машинного общения выстроить оптимальное взаимодействие машин в поле с учетом специфики растительной культуры и заданных параметров уборки. Система RSM Voice Access позволяет управлять техникой с помощью голосовых команд, а система Agrotronic от «Ростсельмаша» может собирать и передавать оператору несколько десятков параметров — от точной фиксации траектории движения машины до скорости вращения отдельных роторов, вентиляторов, величины зазора решетки очистки и т. д. В ряде европейских стран, а также в США и Китае налажен серийный выпуск сенсоров для исследования свойств почвы и растительного покрова.

Еще одна сквозная технология, которую все активнее используют аграрии, — Big Data. Это обработка больших массивов информации, относящейся ко всему сегменту «Умного хозяйства» и другим областям рынка. Как и в целом на рынках будущего, эти технологии пронизывают весь FoodNet. Приведем лишь один пример. Одна из самых актуальных проблем для аграриев — точный прогноз погоды. Еще в 2013 году мировой лидер в области биотехнологических решений — компания Monsanto, которая выпускает генно-модифицированные семена, гербициды, инсектициды, а также широкий спектр иной продукции, заплатила около 1 млрд долларов за покупку The Climate Corporation[5]. На основе анализа больших данных она разрабатывает решения по повышению урожайности для фермеров, анализируя и предсказывая погоду, состояние почв и другие факторы.

В упрощенном виде место FoodNet и FoodTech на отраслевой карте можно обозначить так:


Этот рынок уже рождается на наших глазах. Ниже мы подробнее поговорим об успешных кейсах по привлечению инвестиций, а пока отметим, что: 

За первые три квартала 2019 года стартапы в области агротехнологий привлекли более 1,14 млрд долларов инвестиций на мировом рынке

В основном это американские и европейские игроки, но и у нас, в России, на карте FoodTech-предприятий, подготовленной Rusbase, уже представлено более 120 компаний, имеющих как собственные, так и реализуемые по патентам технологии в области создания искусственного мяса, инновационной упаковки, автоматизации, роботизации и др. — и это организации, которые не работают непосредственно в аграрном секторе.

Особенностью стартапов в этом сегменте пока является то, что они не могут похвастаться хорошей прибылью, а часто работают в убыток. Но это не мешает им масштабировать бизнес и привлекать инвесторов, в том числе из России. Инвесторы получают доступ к большой базе потребителей, которую затем используют в кросс-продажах. Широко известны примеры, когда крупные корпорации вкладываются в FoodTech: покупка Mail.Ru Group агрегатора Delivery Club за 100 млн долларов, привлечение «ШефМаркетом» более 6 млн долларов и так далее. Но и независимые проекты способны успешно привлекать инвестиции. В стартап iGoods из Санкт-Петербурга в момент основания в 2015 году было вложено 30 млн рублей, затем проект привлек еще 161 млн руб. Сервис Grow Food собрал 5,5 млн долларов инвестиций, «Ешь Деревенское» — более 0,5 млн долларов. Примеров много.

Ниже мы подробнее поговорим об инвестициях в каждом сегменте отрасли, а пока отметим, что к 2025 году объем рынка FoodNet может вырасти до 30 трлн долларов (из них почти 2 трлн могут прийтись на РФ). 400 млрд составит сегмент FoodTech (прогноз J’son & Partners Consulting).


При этом самыми быстроразвивающимися foodtech-направлениями станут биотехнологии, инновационные продукты питания и Интернет вещей (IoT), а лидером среди них, по мнению экспертов компании «ЭФКО», — инновационные продукты питания, включая искусственные мясо и рыбу.

С некоторыми обобщениями структуру рынка FoodNet и его внешние технологические связи можно отобразить в виде следующей схемы:


Как видно, все рынки интегрируются с помощью цифровых решений. Их важность подчеркивает частица Net: по прогнозам аналитиков «ЭФКО», с 2018 по 2025 год объем IT-услуг в сельском хозяйстве вырастет с 18,6 до 48,7 млрд долларов[6].

Вероятнее всего, в будущем эта концепция изменится — жизнь вносит коррективы в наши планы и прогнозы, а участники рынка корректируют видение FoodNet. Уже сегодня мы можем говорить о концепции FoodNet 2.0, которая ляжет в основу гибкой дорожной карты правительства. «Гибкость» означает, что в карту можно будет вносить изменения и уточнения. Пока же образ будущего рынка рисуется членам рабочей группы так:

схема 8 стр 13-01.png

Становление нового рынка пройдет не без издержек. Новые эффективные формы хозяйствования будут выдавливать с рынка традиционные предприятия, которые не смогут перестроиться. Аналитики RethinkX говорят, что мы стоим на пороге самого масштабного разрушения сельскохозяйственного рынка в истории. К 2030 году численность коров в США упадет вдвое. Спрос на классическую молочку упадет на 70 % к 2030 году и на 90 % — к 2035-му. То же самое случится с птицеводством, разведением рыбы и пр. Соответственно, упадут доходы ферм и занятость в секторе — к 2030 году без работы останется половина из 1,2 млн американских животноводов. Эта сфера фактически обанкротится.

Но есть и хорошие новости: RethinkX предсказывает, что 60 % земель, используемых в животноводстве, будут освобождены для других целей. Благодаря удешевлению продуктов питания и при одновременном росте их качества средняя американская семья будет экономить около 1200 долларов в год, что даст дополнительные 100 млрд долларов для потребления в других секторах экономики. Аналогичные изменения будут происходить и в других странах.

Часть II. FoodNet: устройство кухни будущего

Рынок FoodNet отличается высокой степенью внутренней интеграции и взаимодействия с другими рынками, но для удобства анализа внутри него выделяют несколько основных сегментов.

«Умное сельское хозяйство»

За рубежом принято говорить «точное» (Precision Agriculture), но мы в отношении этого подсегмента предпочитаем термин «умное». Хотя точность тут тоже очень важна. Сегмент объединяет технологии и практики, продукты и сервисы, которые позволяют в максимальной степени уточнять данные о сельскохозяйственном производстве, давать максимально верный прогноз, планировать производство и добиваться максимальной точности в процессах.

Precision agriculture — один из быстрорастущих инновационных сегментов растениеводства. Пять лет назад объем рынка технологий в нем уже достигал 2,3 млрд евро, средний рост рынка за последние годы составлял около 12 % в год — это в три раза быстрее, чем рост рынка традиционного оборудования. Лидером тут являются американские компании: более 80 % фермеров в США и около двух третей в Германии применяют те или иные технологии данного направления. И эффект налицо — данные бразильских статистиков показывают удвоение урожайности зерна при росте площадей на 11 %. Ожидается, что широкомасштабное внедрение технологий «умного земледелия» повысит производительность труда в агросекторе в 4-5 раз.

Среди лидеров этого сегмента на мировом рынке можно назвать Deere & Company (США), Trimble Navigation (США), Topcon Positioning Systems (США), Raven Industries (США), Precision Planting (США), AGCO (США), Ag Leader (США), Amazone (Германия), Claas (Германия)[7]. Своими разработками известна купленная корпорацией Syngenta компания The Cropio Group (эксперты оценивают эту сделку в 15–20 млн долларов), а также Granular, Agrovision и др. В России можно выделить ООО «Диджитал Агро» (разработка цифровых экосистем) с ежегодной выручкой свыше 200 млн рублей.

По данным AgFunder, в 2019 году агротех привлек 19,8 млрд долларов инвестиций в ходе 1858 сделок и соглашений. Это на 4,8 % меньше, чем было в 2018-м, однако общее снижение мировых венчурных инвестиций на фоне торговых войн США с КНР, а также из-за Brexit составило около 16 % (то есть, в четыре раза больше)

схема 7 стр 9-01 СКОРР.png

Это показывает, что на фоне остальных перспективных для вложений направлений аграрный сектор выглядит довольно выигрышно. По прогнозам, к 2035 году объем рынка решений для «умного земледелия» может достичь 15,8 млрд долларов при среднегодовом приросте рентабельности на уровне 10,4 % [8].

Приведенная ниже инфографика показывает основных игроков на этом рынке, по данным CB Insights[9]:

Agtech-Market-Map-V2-update.png

Аналогичная интерактивная карта российских агростартапов, тоже насчитывающая около 70 компаний, была представлена в прошлом году Rusbase совместно с iDealMachine и Аgrotech Skolkovo Ventures.

В «Умном сельском хозяйстве» мы выделяем несколько основных технологий:

  • Автоматизация и роботизация

Развитие этого направления приводит к замене низкоквалифицированной (а в перспективе — и высококвалифицированной) рабочей силы техникой. Автономные тракторы и сеялки, доильные системы, линии обработки урожая — все это относится к данному подсегменту.

Особый интерес аграриев вызывают агророботы, беспилотные тракторы. В разработках на этом рынке лидируют американские Case IH, New Holland, John Deere, японская Yanmar и другие. Даже Роскосмос представил свою разработку в этом направлении, вокруг которого уже вырос целый кластер производителей отдельных комплектующих, прежде всего — телематики (это системы обмена информацией с помощью беспроводной связи и спутников).

Интересен проект российской компании Cognitive Pilot: она уже разработала автопилот для комбайна, использующий видеонаблюдение, систему геопозиционирования и управления маршрутом. Уже есть контракт с «Русагро» на роботизацию 242 комбайнов и сервисный договор с «ЭкоНивой» на обслуживание и установку 10 тысяч устройств за три года. Сейчас идет работа над аналогичной системой для тракторов. В компании создана своя Data Factory, аккумулирующая и обрабатывающая данные, в том числе видео, идет работа на Cognitive Agro Dataset — это базы данных для обучения нейронных сетей, предназначенных для автоматизации техники.

Пока же рынок только формируется — ожидается, что массовый переход на агророботов произойдет до середины 2020-х годов, но уже сейчас существует техника, позволяющая частично избавить машину от человеческого присутствия.

Огромный потенциал у мультикоптеров и дронов. Они могут проводить (и уже этим занимаются) не только мониторинг полей, осуществлять доставку товаров в труднодоступные сельские местности и отслеживать животных, но также применяются для анализа почв (с помощью аэрофотосъемки можно проанализировать ее влажность, содержание азота), распыления удобрений и даже для посадки семенного материала. Например, в США есть практика использования дронов, «выстреливающих» в почву семенами, для выращивания лесов. Городские фермы и пригородные хозяйства могут использовать беспилотные аппараты для доставки грузов покупателям своей продукции (особенно в районах малоэтажного строительства).

  • Геопозиционирование

Технологии дистанционного зондирования и мониторинга состояния посевов и сельскохозяйственных животных становятся все востребованнее. Спектр технических решений тут очень широк: от наблюдений за состоянием полей со спутников до систем мониторинга здоровья животных и сбора телематических данных с техники. Сведения передаются в основном беспроводным путем по сетям 3G и 4G. Внедрение 5G обещает заметно расширить возможности передачи информации. В разработке систем геопозиционирования лидируют компании, связанные с системами спутниковой навигации (GPS, ГЛОНАСС, Beidou, Galileo), а также производящие приборы топографической привязки и автопилоты (шведская Hegaxon, американская Trimble и японская Topcon). В России, помимо ГЛОНАСС, интересны разработки «Русагро», АО «РКС3 », ИТЦ «СКАНЭКС».

Как правило, каждое конкретное решение интегрирует в себе различные разработки. Например, система Hecterra от белорусской компании Gurtam. Это агроприложение для популярной в РФ системы мониторинга транспорта Wialon. Апплет позволяет рассчитывать расход топлива, пробег техники и площадь полей, следить за плотностью работы в поле с точностью до метра. Компания успешно вышла со своим продуктом на рынки России, Украины, Белоруссии, а также в страны Латинской Америки.

Луддиты XXI века

На пути новых рынков всегда стоят барьеры — законодательные ограничения, нерешенные технические проблемы и пр. Любопытно, что одним из барьеров на пути развития «Умного земледелия» является сопротивление инновациям со стороны консервативно настроенных работников агропредприятий. Цифровые решения, позволяющие собирать точные данные, препятствуют фроду: точный контроль топлива не позволяет сливать его, учет продукции на каждом этапе затрудняет хищения и т. д. Не желая терять побочные доходы или опасаясь потерять работу из-за цифровизации и автоматизации, люди портят оборудование, вносят ошибочные данные в датчики. Правда, в отличие от своих предшественников из XIX века, ломавших паровые машины, современные неолуддиты действуют разрозненно. Тем не менее их наличие говорит о том, что внедрение новых решений в сельском хозяйстве обязательно должно сопровождаться продуманной работой с персоналом.

Новые источники сырья

Опережающий спрос на продукты питания, особенно на белковую пищу, заставляет искать новые источники сырья. Процесс этот начался еще во времена Зеленой революции полвека назад, когда появились проекты получения белка из насекомых, создания искусственной черной икры и так далее.

Сегодня эти разработки выходят на новый уровень. Прежде всего это искусственное мясо, переработка водорослей и псевдозлаковых структур (амарант) — и снова старые добрые насекомые. Сюда же относят вторичное использование отходов производства и «умные упаковки» — они позволяют уменьшить потери, а значит, выступают эквивалентом новых источников сырья по принципу «сэкономленные ресурсы = полученные ресурсы».

В этом сегменте сложно выделить общих лидеров — технологии слишком разнятся, к тому же, как правило, каждый игрок специализируется в своем направлении. В целом можно сказать, что к 2035 году объем этого сегмента может достичь 218 млрд долларов при среднегодовых темпах роста (CARG) на уровне 8,2 %[10].

  • Аквабиотех — одно из направлений рынка, в котором уже есть успешные коммерческие предприятия. Биомассу из водорослей, которая идет на производство кормов, антиоксидантов, БАДов и др., производят и продают гавайская Cyanotech, немецкая Roquette Klötze GmbH & Co. KG, шведская AstaReal AB и другие. Израильская компания Algatech изготавливает антиоксидант астаксантин из водорослей… в пустыне Негев, обеспечивая мировое лидерство Израиля по этому продукту[11]
    , а New Wave Foods разрабатывает синтезированное мясо креветок из красных водорослей.
  • Уже полвека в СМИ регулярно появляется лозунг «Насекомые — пища будущего». На самом деле человечество с древнейших времен употребляет в пищу насекомых: например, народности Северной Африки традиционно обжаривали саранчу. Но теперь для всего человечества приходит время приобщиться к этому источнику белка — напрямую или опосредованно, через корм для сельскохозяйственных животных. Согласно прогнозу исследовательского центра QYR, глобальный рынок кормов из насекомых вырастет с 946 млн долларов в 2016 году до 1,6 млрд к 2023-му. Ежегодные темпы роста рынка оцениваются на уровне 8,03 %, что сопоставимо с темпами роста сегмента в целом (правда, по ряду прогнозов, после 2022 года рынок достигнет насыщения и темпы роста снизятся).
    Ключевыми игроками на рынке являются компании AgriProtein (Великобритания — ЮАР), Diptera Nutrition (Италия), Enterra Feed (Канада), Entofood (Малайзия), Entomotech (Испания), EnviroFlight (США), Hexafly (Ирландия), Protix (Нидерланды), Bühler (Швейцария), Ynsect (Франция), Meertens (Нидерланды), Proteinsect (Нидерланды), BigCriketFarms (США)[12]
    . Также участники рабочей группы НТИ отмечают Hargol, Flying Spark (обе – ­­Израиль), Kreca (Нидерланды).
    Представители данного сектора успешно привлекают инвестиции. Так, AgriProtein получила 105 млн долларов при выручке на уровне 20–30 млн долларов в год, Ynsect — 175 млн долларов при сопоставимой выручке.
  • В переработке малоценного растительного сырья в корма и пищевые продукты лидируют Япония и Норвегия. Что же касается амаранта (сырье для животных кормов и продуктов питания для людей), то тут впереди всех Китай и Россия, причем по производству амарантового масла лидирует компания «Русская олива», за которой идут Proderna Biotech Pvt. Ltd. (Индия), Amaranth Bio Company (США), AMR Amaranth a. s. (Чехия).
  • Безусловный чемпион по вниманию со стороны массмедиа — искусственное мясо. Сегодня в мире применяется несколько десятков технологий его производства, которые можно разделить на три группы.

    В первом случае выпускается имитация мяса из растительного сырья. Широко известны кейсы компании Impossible Foods: она использует белки из корней сои, генно-модифицированные дрожжи и воспроизводит структуру и цвет натурального мяса. В мае 2019 года компания привлекла 300 млн долларов инвестиций, оценка ее стоимости на рынке выросла до 2 млрд долларов. Ближайший ее конкурент — Beyond Meat — в том же мае привлек на IPO 240 млн долларов[13].
    Есть успешные кейсы и на российском рынке. С 2017 года работает компания Greenwise. На основе растительного сырья она делает высококачественную имитацию мяса. Стартап сотрудничает с «ВкусВиллом», «Азбукой вкуса», X5 Retail Group, его продукция продается через все основные маркетплейсы: Wildberries, «Яндекс.Беру», Ozon, 4Fresh. Мощность производства — 20 тонн в месяц, выручка за первый квартал 2020 года составила более 6 млн рублей. Что интересно, компания построила этот бизнес без внешнего финансирования.
    Но инвесторов притягивает не только имитация мяса: стартапы наподобие Good Catch Foods продвигают мясо краба и рыбу, произведенные на растительной основе.

    Второе направление заключается в выращивании мяса из животных клеток — преимущественно стволовых, но не только. Тут можно отметить компанию Memphis Meats, которая выращивает в биореакторах курятину и утятину из эмбриональной сыворотки птенцов. В 2020 году компания привлекла 161 млн долларов. А в SuperMeat научились делать куриную печенку.

    Третье направление – белок одноклеточных. Например, английская Quorn выпускает микопротеины на основе нитевидного грибка Fusarium venenatum, смешанного с яичным белком (с картофельным в варианте для вегетарианцев). В 2019 году компания выпустила на рынок Великобритании веганский колбасный рулет, в 2020 начала производить имитацию стейков. Продукция Quorn продается почти во всех странах Европы.

    Пока производители искусственного мяса еще не могут абсолютно имитировать вкус и цвет настоящего; неотличимый от натурального стейк остается для них недостижимым граалем. К тому же искусственное мясо еще не может конкурировать по цене с обычным, но разрыв между ними стремительно сокращается. С 2013 по 2019 год средняя котлета из синтетического мяса подешевела с 300 тыс. долларов до 10 долларов — т. е. в 30 тысяч раз. Ожидается, что к концу 2021-го килограмм такого «мяса» будет обходиться в 5 долларов, что вполне сопоставимо и даже дешевле, чем говядина в розницу. Аналитики «ЭФКО» предсказывают этому сегменту рынка невероятные 50 % GAGR в перспективе до 2035 года[14].

схема 4 стр 7-01.png

Отходы — в жизнь!

Как говорилось выше, до трети произведенных в мире продуктов питания теряется — и это по оптимистичным оценкам. Помимо этого, есть и «законные» отходы. К примеру, отходы российского животноводства и растениеводства оцениваются в 100–150 млн в год в каждой из этих отраслей; общая оценка отходов агросектора в РФ составляет около 250 млн тонн (как видно, консенсусных цифр нет — данные оценочны), в переработку уходит не более нескольких процентов. За рубежом ситуация не лучше. В ряде стран активно внедряются биогазовые установки, однако преимущественно в труднодоступных районах — издержки при производстве электроэнергии и тепла из навоза не позволяют биогазу успешно конкурировать с промышленными поставщиками энергии. Другие направления переработки (не считая давно освоенной переработки на удобрения) пока остаются, скорее, перспективными: это выпуск белка, кормов для животных. Хотя и тут есть успешные кейсы: канадская Enterra успешно использует биоотходы в качестве кормовой базы для насекомых, которых тоже продает как корм.

Специалисты одного из ведущих мировых маркетинговых агентств Mintel одним из наиболее значимых трендов прошлого года на рынке питания назвали «зеленое потребление» — стремление к замкнутому устойчивому обороту продукции от фермы к потребителю и обратно, включая полное вторичное использование отходов или их переработку. Похоже, на наших глазах формируется одна из ключевых идеологий рынка FoodNet.

Умная упаковка для продуктов питания

Снижение потерь при хранении и транспортировке — один из очевидных способов повышения продуктивности аграрного сектора. Поэтому «умную упаковку» относят к подсегменту «Умного сельского хозяйства». FoodNet немыслим без эффективных технологий сбережения продукции. Тут можно выделить два основных подхода:

  • Sustainable Packaging — экологичная и перерабатываемая упаковка.
  • Smart Packaging — интеллектуальная и активная упаковка, сохраняющая (или даже улучшающая) свойства продукта, реагирующая на изменение окружающих условий.

По прогнозам J’son & Partners Consulting, к 2025 году объем рынка smart-упаковки может вырасти до 14 млрд долларов, а sustainable-упаковки — до 163,5 млрд!

Можно предположить, что чаще всего производители будут пытаться комбинировать оба принципа, например, совмещая RFID-метки (сейчас их наносят на непищевые товары для дистанционного считывания информации о них) и кислородопоглощающий пластик, препятствующий размножению аэробных бактерий. Интеллектуальные датчики способны помочь отследить маршрут товара и условия его хранения, а индикаторы свежести наглядно дадут понять состояние продукта — например, Fresh Tag от фирмы Cox Recorders (США) реагирует на увеличение содержания летучих аминов, возрастающее по мере хранения мяса, а система Toxin Guard, разработанная американской Toxin Alert, выявляет патогены с помощью иммобилизованных антител.

На российском рынке представлены в основном компании, занимающиеся экологичной упаковкой: «Данафлекс», шведско-финская Stora Enso, «Европласт», GCO. Несколько компаний планируют запустить производство биопластика и биоразлагаемой упаковки.

Рядом с собственно упаковкой стоят технологии обработки продуктов перед хранением. Например, разработанный по заказу американских военных метод микроволновой стерилизации (за рубежом распространена аббревиатура MATS): пакет с продуктом погружается в воду и облучается волнами частотой 915 МГц. Температура в пакете возрастает до 121 °C, выделяется пар, повышается внутреннее давление — и продукт стерилизуется. Разработчик технологии, делаверская компания 915 Labs, уже работает с рядом крупных потребителей, причем самые крупные заказчики — индийцы. Также среди перспективных технологий подготовки продукции к хранению можно выделить воздействие микроволнами в вакууме (приводит к дегидрации пищи), обработку высоким давлением (разрушает микроорганизмы внутри продукта без нагрева), электромагнитные импульсы и др.

Персонализированное питание

Индустриализация породила тотальную стандартизацию, а цифровая эпоха рождает тотальную индивидуализацию. Продукты и услуги подстраиваются под запросы конкретного человека. На рынке FoodNet это называется «персонализированным питанием». Условно его можно разделить на две группы:

схема 9 стр 15-01.png
Прогнозы развития рынка персонализированного питания сильно разнятся — четких международно-согласованных критериев его границ пока нет. Axiom Market Research & Consulting прогнозирует, что к 2025 году объем этого рынка составит около 11,5 млрд долларов. Прогноз на 2035-й — от 0,5 до 3 трлн долларов[15].

Пока на рынке представлены лишь отдельные медицинские разработки. Все большей популярностью пользуются приложения для смартфонов, рассчитывающие индивидуальный рацион на основе макрофакторов: рост, вес, возраст, группа крови, физическая активность, личные вкусовые предпочтения. Но очевидно движение в сторону учета индивидуальных микрофакторов. Среди основных трендов на этом рынке можно выделить:

  • Появление сервисов расчета питания на основе генетического анализа. Например, в США уже используется технология 23andMe, определяющая риски по десяти генетическим заболеваниям. В соответствии с ними разрабатываются индивидуальные диеты и курсы лекарств.
  • Интеграция сервисов ПП и системы здравоохранения. Так, израильская компания DayTwo, подбирающая рацион в зависимости от состояния микробиома кишечника, заключила соглашение с крупной сетью израильских клиник.
  • Групповое ПП для небольших сообществ потребителей. Такие компании, как Nutrino, Medtronic, Astarte и MDSure, разрабатывают рационы для людей, страдающих различными внутренними заболеваниями.
  • Интегрированные платформенные решения. Компания Habit из США при разработке персональных рецептов учитывает данные генетического анализа с перспективой подключения сведений о микробиоме кишечника и мониторинга состояния здоровья пациентов с помощью датчиков. В дальнейшем могут использоваться одноразовые анализы крови, интеграция с телемедициной.

По всей видимости, в первую очередь решения в области медицинского персонализированного питания будут востребованы людьми пожилого возраста в развитых странах, которые вынуждены уделять особое внимание своему здоровью и при этом могут платить за кастомизированный сервис. Учитывая тенденцию старения населения, эта целевая аудитория постоянно растет. Медианный возраст жителей Европы уже превысил 42 года. Ожидается, что к середине этого столетия он составит 47 лет: то есть более 150 млн европейцев — половина популяции — будут относиться к основной целевой группе ПП.

С рынком ПП тесно связан рынок доставки. Как отмечалось в разделе, посвященном FoodTech, пока что основная масса проектов в этом сегменте не может похвастаться хорошей маржинальностью. Зато такие начинания интересны инвесторам, получающим кумулятивный эффект за счет включения доставки в одну систему с крупными IT-сервисами. По прогнозам, сделанным еще до эпохи COVID-19, с 2019-го по 2024-й рост сектора составит 11,4 % в год, а к началу 2025 года он превысит объем в 164,5 млрд долларов (по сравнению с 84,6 млрд в 2018 году).

Ускоренная селекция

Противники генно-модифицированной продукции обычно даже не подозревают, что практически вся потребляемая нами еда уже несколько тысяч лет является генно-модифицированной. Первоначальный генетический набор сохранили только дикоросы, а одомашненные животные и растения веками подвергались осознанной, целенаправленной селекции. Генная инженерия позволяешь лишь ускорить этот процесс и сделать его результаты более предсказуемыми.

По состоянию на 2020 год объем глобального рынка семян и посадочного материала (не включая работы в области животноводства) оценивался в 60 млрд долларов с перспективой роста к 2035 году до 117,5 млрд. В основном работы генетиков направлены на повышение урожайности и устойчивости растений к стрессам, а также ресурсоэффективности[16].

Несмотря на довольно высокий ценовой порог входа на рынок, практически во всех развитых странах есть свои игроки в области разработки и внедрения новых методов селекции растений (включая трансгенезис, ускоренную селекцию и др.). Например, в России это такие компании и организации, как «Агрохолдинг Кубань», «Русагро», ФНЦ биологических систем и агротехнологий. На мировом рынке признанным лидером является Monsanto: на эту компанию, по оценкам, приходится четверть мирового рынка. Далее идут DuPont Pioneer, BASF, Syngenta, Groupe Limagrain. Если говорить о конкретных странах, то на США приходится около 50 % рынка. Далее с большим отрывом идут Швейцария (10 % рынка), Германия, Франция, Япония. Отметим, что доля российских разработок на мировом рынке, несмотря на богатейший научный потенциал, крайне мала. Свою роль сыграл принятый в 2016 году Федеральный закон № 358-ФЗ о фактическом запрете выращивания и разведения генно-инженерно-модифицированных растений и животных на территории РФ. Впрочем, достаточно жесткие ограничения в этом вопросе существуют и в других странах — Австралии, Турции, в большинстве государств ЕС.

В животноводстве также высока концентрация разработчиков и производителей генно-модифицированной продукции. Голландская Hendrix Genetics B. V. и немецкая EW Group вместе обеспечивают 4/5 мировой потребности в генетическом материале куриных яиц, одновременно с французской Groupe Grimaud и американской Tyson они контролируют три четверти рынка генетики бройлеров. На ту же Groupe Grimaud приходится около трети мирового рынка генетики свиней, еще треть — на британскую Genus.  

Доступная органика

Этот подсегмент включает в себя почти все, что связано с приставкой эко- и определением органический. Спрос на такую продукцию объясняется не только модой на экоориентацию, но и деградацией сельскохозяйственных угодий из-за нерационального использования химических средств, непродуманной мелиорации и т. д. «Доступная органика» подразумевает максимальное использование щадящих технологий и решений биологического происхождения при продуманном планировании, которое опирается на Big Data.

Ожидается, что так называемое органическое сельское хозяйство вырастет к 2035 году с 283 млрд долларов (в 2018 году) до 4,7 трлн[17]. Сегодня на него приходится около 10 % мирового агропроизводства — в основном за счет европейских стран и США.

Среди множества направлений этого подсегмента выделим несколько наиболее ярких. В Европе за последние годы вырос целый рынок кормовых пробиотиков и пребиотиков, который в разных европейских странах охватывает 10–50 % поголовья свиней и птиц и до 30–70% жвачных животных. Лидирует по производству и применению кормовых пробиотиков Германия, к тому же там самые осведомленные в этой теме потребители. Среди компаний, производящих кормовые добавки, лидируют крупные игроки, имеющие широкие дистрибьюторские сети. Например, можно отметить Lallemand Animal Nutrition, Lesaffre Group, Chr. Hansen Holding A/S, Danisco/DuPont и др.

Пробиотики позволяют снизить риск появления высокорезистентных бактерий, угрожающих пандемиями и эпизоотиями. Однако у них есть один существенный недостаток — они дороже антибиотиков, поэтому данное направление органического сельского хозяйства развивается в мире крайне неравномерно. В Азии лишь Южная Корея запретила кормовые антибиотики, а все остальные страны активно их применяют.

Евросоюз лидирует и в других сегментах органического земледелия. Среди средств биоконтроля (азотфиксация, защита от вредителей, болезней и др.) на этом рынке 40 % приходится на микроорганизмы, еще 25 % — на биопестициды. Среди них две трети продаж — это продукты на бактериальной основе. Растут продажи бактериальных биофунгицидов (противогрибковых препаратов). 15 % биопестицидов обеспечивают вирусы.

В странах СНГ тоже применяют микробиологические препараты — главным образом для зерновых культур, а в ЕС они используются для выращивания широкого спектра овощей и фруктов, для декоративных посадок.

Что же касается американского рынка, то там представлены все доступные на рынке агенты — вирусы, дрожжи, грибки. Но наиболее популярными являются бактерии — препараты на их основе закрывают 83 % рынка.

В массовом сознании «органическое земледелие» связывается с милыми патриархальными фермами. В действительности же ведущую роль в этом сегменте играют крупные международные корпорации. И это относится не только к вышеупомянутым пробиотикам: сегмент биопестицидов и биологических стимуляторов роста тоже занят корпорантами. Например, «дочка» Sumitomo Corp — крупнейший производитель биопестицидов Valent Bioscience, «внучка» корпорации Mitsui Co — компания Certis Europe, подающая препараты на основе вируса гранулеза яблочной плодожорки, и др.

Впрочем, непосредственно производством органических продуктов обычно заняты небольшие фермы, закупающие препараты и корма у мировых корпораций. В основном производитель бывает представлен сотнями тысяч мелких и средних хозяйств, объединяющихся в кооперативы и ассоциации для отстаивания своих интересов. Это, к примеру, такие объединения, как Bioland (Германия), Organic Farmers & Growers Ltd. (Великобритания) и т. д. Некоторые компании, как тот же Bioland, вводят свои системы сертификации и требования к органической продукции[18].

Сметая барьеры

На пути развития каждой отрасли стоят свои барьеры, сложнее же всего менять привычки. Крупные компании с отработанными бизнес-процессами часто неохотно перестраивают свою работу на новый лад. Кроме того, они понимают, что каждое серьезное изменение рынка — это шанс для новых игроков, которые могут и потеснить лидеров. Для «капитанов рынка» выбор прост: следует или сопротивляться новому, или попытаться «оседлать волну». Как видно из данного обзора, крупнейшие игроки мирового рынка питания выбрали второй подход, а сопротивление оказывается, скорее, на низовых уровнях.

Есть, однако, и другие барьеры, которые нельзя просто так снять с помощью инвестиций. И прежде всего это законодательные ограничения. 38 стран по всему миру, включая 19 европейских и Россию, запретили возделывание генно-модифицированных культур (хотя такой запрет сам по себе абсурден — все сельскохозяйственные растения и одомашненные животные де-факто подвергались генетическим модификациям в ходе селекции)[19]. Этим странам будет сложнее угнаться за стремительно развивающимся FoodNet, хотя исследователи и участники рынка ищут и находят обходные пути. Например, они развивают так называемую эпигенетику — это методы, не затрагивающие ДНК, но влияющие на работу генов, способные включать или выключать те или иные генетические последовательности. Такие методы работы дают дополнительные возможности, а после того, как ограничения на прикладные генетические разработки будут сняты, эти государства смогут получить дополнительные преимущества. Кроме того, запрет на эксперименты с генетикой стимулирует, например, разработки по органическому земледелию. Тем более, что значимым шагом на пути становления FoodNet в России стало принятие в начале 2020 года закона «Об органической продукции». Он не только вводит органическое земледелие в нормативные рамки, но и создает возможность для продуманной государственной политики в отношении этого сегмента рынка

Сложнее обойти законодательные ограничения, связанные с использованием беспилотной техники (в частности, в России), или отсутствие стандартов (например, на производство продукции из насекомых и водорослей).

Ряд проблем носит структурный характер: это падение качества образования, престижа жизни на селе, конкуренция со стороны традиционных отраслей и т. д. В зависимости от того, как каждая страна будет решать эти проблемы, определится ее роль на будущем рынке FoodNet. При этом очевидно, что, несмотря на все внешние и внутренние барьеры, возводимые странами, международная конкуренция никуда не денется. Снижение себестоимости и увеличение производства продукции у лидеров рынка будут подталкивать остальных вперед. А негативно воспринимаемые глобальные процессы могут неожиданно принести пользу: как отмечалось выше, пандемия коронавируса стимулирует развитие автоматизации. Глобальное потепление климата, при всем своем неоднозначном влиянии на сельское хозяйство, будет стимулировать технологии, снижающие метеозависимость агросектора. Что же касается России, то тут тоже на минус приходится плюс. Как отмечалось выше, наше государство выступает главным инвестором в агросектор, поддерживая рынок. Есть надежда и на либерализацию законодательства: в феврале 2020 года частично сняли ограничения на использование непромышленных квадрокоптеров. Не дожидаясь этого, Российская венчурная компания вложилась в производство сельскохозяйственных дронов.

.Есть и другие примеры инвестиций — как со стороны государства, так и от частного сектора. Идет разработка нацплатформы «Цифровое сельское хозяйство», а в рамках НТИ рабочая группа рынка FoodNet разрабатывает механизмы стимулирования развития аграрного сектора и снятия законодательных барьеров. За время работы НТИ правительство одобрило семь дорожных карт по развитию перспективных рынков, также были внесены изменения в законодательство. Практика показала, что конструировать будущее реально, если действовать скоординированно. На сегодняшний день все, кто заинтересован в работе над рынком FoodNet и в ускорении развития аграрного сектора и продуктовой отрасли, могут присоединиться к этому процессу.



[1] «Прогноз научно-технологического развития агропромышленного комплекса Российской Федерации на период до 2030 года». Минсельхоз РФ, НИУ ВШЭ.

[2] Там же.

[3] Cultivating Ag Tech: 5 Trends Shaping The Future of Agriculture. By Nikhil Krishnan, CB Insights Tech Industry Analyst. March 28, 2017.

[4] Там же.

[5] Там же.

[6] Тренды мирового и потенциал российского foodtech-рынка. ЭФКО, Мосбиржа, 2020.

[7] План мероприятий (дорожная карта) Национальной технологической инициативы по направлению «Фуднет» (проект), 2018.

[8] Там же.

[9] Cultivating Ag Tech: 5 Trends Shaping The Future of Agriculture. By Nikhil Krishnan, CB Insights Tech Industry Analyst. March 28, 2017.

[10] Там же.

[11] Там же.

[12] Там же.

[13] Grocery CPG Trends To Watch In 2020. CB Insight 2020.

[14] Тренды мирового и потенциал российского foodtech-рынка. «ЭФКО», Мосбиржа, 2020.

[15] План мероприятий (дорожная карта) Национальной технологической инициативы по направлению «Фуднет» (проект), 2018.

[16] Там же.

[17] Там же.

[18] Там же.

[19] Тренды мирового и потенциал российского foodtech-рынка. ЭФКО, Мосбиржа, 2020

#Фуднет#НТИ2035#FoodNet#АналитикаНТИ

Источник: https://ntinews.ru/


Назад к списку новостей